Аблай Мырзахметов дал развернутое интервью порталу BaigeNews.kz, в котором рассказал: в чем заключается переговорная сила Национальной палаты, почему не надо искусственно подогревать тему «зеркальных» мер для Китая, озвучил идею сборки экономичных казахстанских машин как альтернативу ввозу иностранных автомобилей. Подробно председатель правления остановился на теме субсидирования АПК, космическом мониторинге земель, вакцинации, ограничениях для казахстанцев с разными статусами и вспомнил, с чего начиналась история казахстанского бизнеса.   

«Вакцинация – это не только ограничительные меры»

О вакцинации и запрете для казахстанцев с «синим» статусом посещения ТРЦ:

– Мы считаем, что это серьезно ударит по доходам. Сектор услуг ожил и начинает восстанавливать прежний темп и сейчас по нему опять бить. По нашим подсчётам, 25-30% доходов посетителей они потеряют. Потеряют не ТРЦ. Внутри сидят маленькие ИП: кофейня, бутик, магазин, парикмахерская. Они же теряют доходы, к ним не приходят потребители. Они и аренду потом не могут платить. Мне кажется, это мера излишняя и сильно сейчас не поможет.  

Нам кажется, что, ограничивая посещение ТРЦ, мы подтолкнем к вакцинации. Мы же понимаем, что вакцинация – это не только ограничительные меры, это меры убеждения. В обществе понимание идет: сейчас придешь в любое заведение общепита, торговли, гостиницы, везде уже 70-80% Ashyq спрашивают. Если даже не спрашивают, сами посетители говорят, я хотел бы пройти через Ashyq. Значит, мы какие-то уроки извлекли, появилась сознательность и ответственность, и это хорошо.

Я сам получил вакцину, «Спутник» карагандинского производства, в самой первой волне, в марте и апреле, с интервалом. Уже 7 месяцев прошло и подумываю над ревакцинацией. Почему могу сказать, что вакцинация работает? После того, как я вакцинировался, в течение года я не заразился, уберегся, соблюдая меры.  Через неделю после вакцинации, у меня был контакт и я поймал вирус. Буквально 2-3 дня в таком легком состоянии перенес.

«Самое сложное – делать выводы»

О возможности сборки в Казахстане авто эконом класса как альтернативе ввозу иностранных машин:  

– Я понимаю ситуацию, которая сложилась. Торговля и частный извоз. Незаконные моменты, праворульные автомобили, экологические моменты. Это старые машины, но, в то же время, я понимаю, они дешевые и многие на этом делают свой бизнес, на частном извозе. Может быть, нам подумать о какой-то госпрограмме, например, как в Узбекистане. Daewoo Tico — пусть и небольшие машины, зато они новые, и отвечают ЕВРО-4 и ЕВРО-5 стандартам.

Может быть, как с жильем, такую программу сделать? Чтобы люди могли, также 10% аванса внести в рассрочку и приобрести машину, кто-то мог бы таксовать, кто-то мог маленькие газели для бизнеса приобрести. Вот темя для размышления.  Я всегда говорю, не надо искать, кто виноват и уходить в эмоции. Самое сложное – покопаться и сделать какие-то системные выводы. Я самокритичен и считаю, что у нас в «Атамкене» своих проблем хватает. Мы тоже за 8 лет быстро выросли, у нас много бюрократии, много процессов. Но, в целом, мы у себя стараемся не увлекаться хайпом, а работать системно. Это сложно, но это нужно.

«Мы можем потерять рынок»

О проблеме пропуска грузов на казахстанско-китайской границе:

– Мы должны понимать следующее: Китай – огромная страна, более 1 млрд населения. И, понятно, что им нельзя допустить какую-то вспышку, которая моментально при такой плотности может погрузить всю страну в какую-то тяжелую ситуацию. Я понимаю, что они идут на жёсткие, можно даже сказать, жесточайшие меры, и, наверное, их ковидные ограничения намного жестче, чем у нас. Этим, в первую очередь, продиктованы ограничения.  Я прошу эту ситуацию не нагревать, не политизировать.

Понятно, что Китай так бережет свое огромное население, ограждает от таких опасных вспышек ковида.  Мои предположения, что возможно они ужесточают в связи с Олимпиадой в феврале. Вакцинация и у них, и у нас растет. И, может, к весне ситуация разрешится.  Мы, по всем фактам, готовы подтверждать форс-мажор. Пострадавшим предприятиям, я считаю, надо дать отсрочку по налогам, по кредитам, то есть, помочь. Предприниматель не по своей вине попал и не может отгрузить продукцию, у него есть обязательства. Вот здесь, меры поддержки нужны. Но нагревать ситуацию нельзя.

«АПК – это образ жизни»

О субсидировании АПК:

– По АПК позиция такая: субсидии должны быть. Вопрос в эффективности субсидий. Кому, каким отраслям, по каким приоритетам, на что и по какому механизму? Самое главное – как отследить? Как-то мы любим, как говорится, қазақтар айтады: «жығылғанға жұдырық», если ты споткнулся, тебя надо еще добить и так далее. Задачи такой не должно быть, я понимаю там, конечно, общественный интерес, громко говорят, деньги. Выделяется более 400 млрд тенге. То есть говорить, что все разворовали, наверное, это неправильно. Вопрос эффективности – большой вопрос.

У меня, в этой связи, не только по селу, по всем государственным мерам и услугам, подход простой. ​В любой сфере мы сейчас, к сожалению, избегаем глубинной работы. У нас у всех красивые слайды, красивая витрина, этим сильно увлекаемся. А нужно глубже смотреть.

Чтобы отследить субсидии, нужна команда аналитиков ​минсельхоза. Они должны сесть и все процессы разложить. Потом уже их оцифровать. И там будет видно: как выдаются, кто отслеживает. А сейчас этого нет. Минсельхоз говорит: мы правила утвердили, выдает их акимат. Ну хорошо, неужели нельзя создать рабочую группу с акиматом, с бизнесом, не спеша. Опять-таки вопрос горизонтов сильно влияет, все спешат. За три месяца нельзя программу написать, особенно сельского хозяйства.

Вот сели, разобрали все процедуры, поняли, где адресность, поняли, где погрешности. Ночью открывается эта программа. Я понимаю, это не вина​ ​ ​Qoldau, там тоже акиматы эти правила применяют, ночью открывают. Тот, кто доступ получил, знает. А утром кто включил​, уже субсидий не осталось.

Процессы так настроены, что в них разбора не было, то есть нужно глубинно покопать все процессы. А это ​самое сложное. Мы сейчас посмотрели в рамках «Правительства для бизнеса» более 600 государственных услуг. Из них 400 касается бизнеса. Каждый из них пойди и разбирай. Там конь не валялся. Это огромное количество работы. Опять говорю, мы не должны бежать впереди айтишников оцифровывать. Первые​ – аналитики, методисты должны все это разобрать. Потом это нужно оцифровать. Вот и все. Вот о чем мы несколько лет говорим. Поэтому Президент поддержал нашу идею по регулированию с чистого листа. Что это значит? Сначала все разбираем, потом оцифровываем. Все. В селе то же самое. Моя подсказка министру – не повторять ошибок, не гнать лошадей. Но, министр всегда зажат между посевной и уборкой. А это гонка, к сожалению. Оперативно-текущие вопросы съедают системные.

«Не критикуют того, кто не работает»

О «монополии» на диалог с государством:

– Мы конструктивно и спокойно относимся к критике. Более того, относимся доброжелательно, потому что критика помогает. Мы, все-таки, общественная организация. Нам важно именно не закостенеть, постоянно чувствовать обратную связь. Многих критиков я знаю по фамилиям, лично и с уважением отношусь. У меня за все 8 лет руководства в «Атамекен», нет людей, с кем бы я не здоровался, несмотря ни на какую критику.  Во-первых, мы им признательны и благодарны. Во-вторых, все критики находятся на наших площадках. Они представляют уважаемые ассоциации. Может быть, их что-то не удовлетворяет до конца, какие-то решения не прошли.

Переговорная структура – это главный фактор. Это именно то, что нам удалось получить за 8 лет. Иногда бизнесмен понимает, что, благодаря «Атамекен», чиновник не будет с ним жестко разговаривать. Каких-то беспредельных вариантов не будет. Это даже крайне важно психологически и все благодаря переговорной силе. Это то, к чему мы стремились и это наше ключевое приобретение. На всех уровнях, начиная с правительства.

Я еженедельно бываю у премьер-министра и докладываю ситуацию, мы обмениваемся информацией. Также, все директора палат имеют доступ к акимам. Мы ничего не монополизировали, мы, наоборот консолидировали. Консолидируя силы, у нас появилась переговорная сила, с нами считаются, а это самое главное – влиять на решения властей, улучшать бизнес-климат.

«Бизнеса то и не было»  

О 30-летии Независимости:

– 30 лет назад в Казахстане бизнеса-то и не было. Мы вышли из советской экономики и, благодаря политике Елбасы, мы все-таки создали свою основу рыночной экономики, создали предпринимательский класс. Всегда же говорят: в обществе есть бизнес, власть и граждане. В принципе, один столп нашего общества мы сформировали.

Однозначно могу сказать, что одно из достижений 30 лет – это создание предпринимательского класса рыночной экономики в Казахстане. Безусловно, одно из самых масштабных достижений независимости.

Мне посчастливилось поработать в 90-ые годы, быть в разных событиях. Я планировал ближе к дате рассказать даже какие-то интересные истории, как все происходило. Пять месяцев зарплаты не было, замерзали целые города, с колес работали. Сейчас все это забыли, но это наша история и наша независимость. Она так создавалась и это надо помнить. Национальная память важна, тогда ценить будем.