Курс на повышение инвестиционной привлекательности агропрома должен подкрепляться системными мерами господдержки. Пока же, несмотря на запуск программы «Агробизнес-2020», теория расходится с практикой. Как считает Президент РОО «Союз фермеров Казахстана» Ауезхан Даринов, исправить ситуацию поможет принцип прозрачности и простоты всех принимаемых решений, передает investkz.com.

Ауезхан Камешевич, расскажите о текущей ситуации в отечественном АПК. Какое влияние на его развитие оказывает госпрограмма «Агробизнес-2020»?

Тенденции все те же: чиновники говорят одно, а делают (точнее, не делают) другое. Это как раз про «Агробизнес-2020»: программу «распиарили», а механизмы ее реализации утвердили лишь недавно. Хотя объективности ради отмечу, что плюсы в ней есть и финансирование предусмотрено очень солидное. Да и не совсем правильно только к Минсельхозу претензии предъявлять, так как все нормативы, проекты постановлений и программы проходят согласование и одобрение в ряде других министерств и ведомств. Опять же возьмем ситуацию с господдержкой. В этом году постановление правительства с Правилами субсидирования было принято лишь 29 мая, когда посевная по стране почти завершилась! Почему бы не начинать писать и принимать эти Правила с осени, а еще лучше — утверждать их сразу на 2–3 года? Люди ждут, надеются, в кредиты лезут, чтоб дотянуть до субсидий…

Самое страшное, что часть фермеров субсидий не получила до сих пор. Не так давно Союз фермеров Казахстана, получив несколько обращений от хлеборобов, дал свой комментарий по субсидированию в Акмолинской области. Оказалось, что в упомянутом выше постановлении речь идет только о банках второго уровня, на счета в которых и должны зачисляться государственные субсидии. До этого фермеры более 10 лет без проблем работали через «Казпочту». Я понимаю, что нормативы, правила, инструкции и в целом законы должны соблюдаться. Без этого будет бардак. Но сейчас фермеры, вместо того чтобы выращивать хлеб, мечутся по районам, ездят за сотни километров, оформляя новые счета в банках, тратят при этом время, деньги, нервы.

Осенью мы будем выходить с предложением в правительство через Минсельхоз, через Национальную палату предпринимателей, чтобы в 2015 году «Казпочту» не исключали из числа операторов и фермеры могли спокойно продолжать с ней работать. Ведь у нее и тарифы ниже, чем в банках, и сеть отделений довольно разветвленная.

С какими еще проблемами сталкиваются фермеры и что необходимо сделать для их преодоления?

Честно говоря, проблем столько, что тут одной статьи будет маловато. Но я бы все же подчеркнул, что самым универсальным и действенным «лекарством» от всех этих проблем была и есть прозрачность и простота. Во всем. Во всех этих правилах и инструкциях. Примите правила субсидирования на 2–3 года вперед — и все: армия фермеров будет аплодировать вам стоя. Скопившиеся проблемы нужно решать кардинально, причем не столько за счет огромных бюджетных средств, а системно. Казенные деньги имеют странное свойство «теряться» где-то на полпути к селу, а вот налоговые каникулы для фермеров были бы на пользу.

Немного утопично. Вы сами верите, что такое возможно?

Почему нет? Помню, в прошлом году, когда шли дискуссии относительно упразднения единого земельного налога (ЕЗН), тогда еще министр финансов Болат Жамишев сказал, что вклад сельскохозяйственной отрасли в формирование бюджета совсем мал, то есть налоговые поступления от фермеров никакой погоды в наполнении казны не делают. Ну так освободите! Если для государства это ничто, то для фермера это немалые деньги, а главное — меньше бумагооборота. Сейчас чиновники успокаивают нас, что наши же налоги идут обратно к нам, фермерам, в виде субсидий. Но зачем городить одно на другое? Я не раз призывал, чтобы государство отказалось от субсидирования фермеров, но при этом отменило и налоги. В этом случае оно бы ничего не потеряло, а только выиграло. Представьте, что нет субсидирования. Огромная армия чиновников будет иметь больше времени, чтобы заниматься реальной, полезной работой, а не бухгалтерией, формированием списков и разного рода комиссий. Опять же исключаем, точнее, сужаем возможности для коррупции.

Вообще, налогообложение в сельском хозяйстве — отдельная большая тема. Так, Союз фермеров Казахстана в прошлом году отстоял ЕЗН. Кстати, не без поддержки чиновников Минсельхоза, за что им спасибо. Однако остаются другие вопросы. Например, по экологическим платежам. У нас ведь органическое удобрение — коровий навоз — и тот стал предметом своеобразного «налогообложения». Или взять тот же НДС. Получается, что он сидит в цене на ГСМ, запчасти, сельхозтехнику. При этом фермер, покупая эти товары как потребитель, уплачивает НДС. Однако не факт, что завтра он сам свой товар (скажем, хлеб) реализует. То есть неизвестно, каким завтра будет урожай, получит ли фермер прибыль, а налоги в виде НДС он должен уплатить уже сегодня. Разве это справедливо?

Если говорить о других проблемах, то уже многие годы головной болью для аграриев остается схема приемки зерна на хлебоприемных пунктах. Мы в Союзе провели небольшой анализ того, как зерно принималось на хранение и обработку в 70-х годах и как это делается сегодня. Никто не ностальгирует по 
СССР, но извините, тогда хлебороб действительно был под защитой государства. Сейчас же ХПП, зачастую пользуясь своим монопольным положением в регионе или выгодным расположением в железнодорожной транспортной сети, выставляют просто-напросто кабальные условия.

Скажем, везет фермер зерно влажностью 14%, а ХПП прописывает в договоре 13%. То есть якобы ХПП будет сушить зерно до 13% влажности. Все это сказки! Ведь что такое «влажность»? Есть два вида ее расчета. Чтобы было понятно, возьмем более простой из них. Итак, 14% влажности. Это значит, что 100 тонн зерна содержат 14 тонн воды. Если ХПП сушит зерно до 13%, то, соответственно, делает скидку при приемке, то есть будет возвращать фермеру не 100 тонн, а на 1 тонну меньше. Казалось бы, мелочь, но в масштабах страны это огромные суммы и объемы.

Навскидку: прибавка всего лишь 0,5% влажности позволяет элеваторам «прихватизировать» около 70 тыс. тонн зерна буквально на пустом месте, ничего не производя и не вкладывая. Просто путем манипуляций с показателями и цифрами, а это почти 2 млрд тенге. Есть много других приемов, с помощью которых ХПП «помогают» фермерам «терять» выращенный хлеб. В среднем, каждый фермер, не имеющий собственных мощностей для хранения зерна, отдает около 20–25% урожая, чтобы сохранить оставшиеся 75–80%. Скажем, в прошлом году только крестьянские хозяйства произвели 4,7 млн тонн пшеницы, из которых около 1 млн тонн в виде зерна и оплаты услуг ХПП они потеряли. Это треть собранного урожая!

Словом, сегодня крестьян не бьет только ленивый. Задача нашего союза не допускать этого. В идеале хлебороб должен думать только о том, как вырастить качественный хлеб, а все остальные вопросы — забота таких организаций, как наша, и государства.

Хочу Вас спросить о недавно созданном Едином зерновом холдинге.

Работа в этом направлении ведется, хотя и не такими темпами, как мы ожидали. Несмотря на поручение главы государства, реализация проекта под названием «Единый зерновой холдинг» двигается медленно. Чтобы ускорить процесс, мы инициировали письмо от имени НПП в Генеральную прокуратуру, с тем чтобы надзорный орган дал свое заключение относительно правомочности приоритетного финансирования членов ЕЗК с точки зрения антикоррупционного законодательства. Речь идет о предоставлении участникам холдинга приоритетного доступа к финансированию «Продовольственной корпорацией» весенне-полевых и уборочных работ, которое было одобрено решением Государственной комиссии по вопросам модернизации экономики от 3 июня 2013 года № 17–5/И-456. 
Ответа мы так и не получили, точнее, Генпрокуратура сама запросила комментарий от Продкорпорации и Минсельхоза. Ситуация немного абсурдная, но нам ничего не оставалось делать, как задать этот вопрос главе правительства. Карим Кажимканович обещал разобраться, по-этому мы снова ждем.

Что конкретно предлагал Союз?

Вы наверняка знаете, что в управляющий совет ЕЗХ входит 10 человек, 5 из которых — представители Продкорпорации, остальные — представители нашего союза. Это справедливо, если члены ЕЗХ будут иметь приоритет при распределении средств на проведение весенне-полевых работ. Как это сделать? Предлагаем из 14 млрд тенге, выделенных «КазАгро», 3 млрд распределять напрямую, весной, по 6 000 на гектар членам ЕЗХ, а осенью закупать зерно по договорной стоимости. К примеру, в сентябре – по 30 000 тенге за тонну, но с оговоркой, что если в декабре будет цена 35 000, им вернут разницу за минусом оплаты за хранение.

Вы считаете, это справедливо?

Почему нет? Таким образом у фермеров будет дополнительный стимул объединяться под эгидой холдинга, который в перспективе должен стать ведущим игроком на зерновом рынке не только и столько нашей страны, но и всего региона. Именно такую задачу ставил Нурсултан Абишевич. К тому же участие в холдинге — дело сугубо добровольное, и если что-то фермера в нем не устроит, он может его покинуть. Прошли времена «добровольного принуждения» — нужны экономические стимулы. Я вам больше скажу… Дело в том, что средства от национального холдинга «КазАгро» на весенне-полевые работы выделяют и через банки второго уровня. Понятно, что там высокие требования к возвратности этих средств, но и суммы немаленькие. Если судить по цифрам и площадям, то выходит около 30 000 тенге на гектар, а это намного больше того, что идет через Продкорпорацию. То есть если через банки можно получить такие суммы, то почему для членов ЕЗХ не сделать гарантированные 6000 тенге? Мне кажется, это вполне справедливо. Тем более, как я уже отмечал выше, это предложение одобрено решением госкомиссии.

Давайте возьмем другую тему. Мы считаемся страной с неравномерно распределенными водными ресурсами и их дефицитом в некоторых регионах. Как сейчас решаются вопросы водообеспечения?

По данным статистики, сельскохозяйственная отрасль потребляет примерно 75% всего объема воды, используемой в стране. Поэтому для нас, аграриев, «водный вопрос» весьма актуален. Во-первых, речь идет о воде для орошения земель. Во-вторых, о той воде, которая используется для обводнения пастбищ. В-третьих, раз уж мы живем и трудимся на селе, мы должны поднимать и вопрос обеспечения сельчан качественной питьевой водой. Я вам скажу, что по всем трем вопросам ситуация в Казахстане критична.

В стране из года в год растет потребление поверхностных вод. Проще говоря, это озера, реки, водохранилища. При этом забор воды из подземных источников падает, а инфраструктура (например, те же скважины) со временем приходит в негодность. Вместе с тем 44% воды поверхностных источников поступает к нам из соседних государств. Однако вопросы использования трансграничных рек с тем же Китаем, Кыргызстаном и Узбекистаном до конца не решены. Кыргызы скоро запустят ГЭС в верховьях реки Сырдарьи. Нередки споры из-за вод трансграничных рек с Россией и Китаем. Аппетиты у соседей растут, но и мы в Казахстане из-за промышленного загрязнения теряем ресурсы поверхностных вод. Поэтому ситуация с водой будет только усугубляться.

Что касается орошения, то, по данным ООН, только 17% обрабатываемых площадей в мире приходится на орошаемые земли, притом что они дают 40% всей сельхозпродукции. По официальным данным Министерства окружающей среды и водных ресурсов, 20 лет назад у нас, в Казахстане, поливные земли занимали чуть более 5% пашни, давая при этом треть всего урожая. Однако за годы независимости многие ирригационные системы пришли в негодность, и мы фактически потеряли более 1 млн гектаров орошаемых земель, из-за чего ежегодно недополучаем сельхозпродукции на сумму более 700 млрд тенге. Но даже имеющиеся орошаемые территории — весьма низкого качества: треть их имеет высокую степень засоления. К тому же старые водопроводы, служившие еще при СССР, пришли в негодность, и сегодня «предприимчивые» люди выкапывают их, чтобы сдать на металлолом.

Еще одна проблема — обводнение пастбищ. К моменту распада СССР в Казахстане было обводнено около 85% пастбищ, а сегодня только 30%. И после этого мы хотим привеса от нашего поголовья? Опять же это официальные цифры. Я думаю, в реальности все гораздо плачевнее. Не хотелось бы показаться пессимистом, но в случае с пастбищами есть одна плохая тенденция: сокращение использования подземных источников и, напротив, увеличение использования поверхностных вод. Этот факт отражен в государственной программе по управлению водными ресурсами и говорит о том, что все старые системы подачи подземных вод просто-напросто пришли в негодность.

Наконец, что касается обеспечения села качественной питьевой водой: сегодня доступа к ней не имеют 55% сельских населенных пунктов. В них проживает более 3 млн человек, а это 40% всего сельского населения Казахстана! Я думаю, дальнейшие комментарии тут излишни.

И в заключение, как Вы оцениваете дальнейшие перспективы развития аграрного сектора и какую роль в этом будет играть Союз фермеров Казахстана?

То, что перспективы есть, — уже хорошо. Другое дело, что эти перспективы не совсем радужные. Почему? Я вам только что рассказал. И поверьте, это лишь вершина айсберга. Спасти нас могут только системные меры, примеры которых я вам также обозначил. Дело осталось за малым — претворить все это в жизнь. Наш союз всегда прилагал и будет прилагать все усилия, чтоб фермерам жилось и работалось лучше. В конце концов, именно сельские жители кормят страну. Казахстанское село должно возродиться. И это должны почувствовать простые люди.